Мир каратэ: главная

Русская элита. Генерал Н.Н. Раевский с сыновьями

2012-09-06

«Раевский, слава наших дней,

Хвала! перед рядами

Он первый грудь против мечей

С отважными сынами».

В. А. Жуковский, «Певец во стане русских воинов»

Одним из центральных эпизодов Бородинской битвы было сражение на батарее Раевского - высоком кургане господствовавшим над окружающей местностью в центре русской позиции. На кургане была установлена батарея, подходы к которой прикрывал 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н.Н. Раевского, принявший на себя основной удар французской армии.

Бой за высоту, получившей от французов прозвище «могила французской кавалерии», продолжался весь день 7 сентября. Солдаты генерала Раевского отбивал атаки корпусов вице-короля Италии Евгения Богарне, дивизий генералов Морана и Жерара из 1-го корпуса маршала Даву.

Николай Николаевич Раевский (1771-1829) - русский полководец, генерал от кавалерии (1813), вошел в историю Отечественной войны 1812 года за несколько месяцев до Бородинского битвы совершив, может быть, менее известный, но столь же значимый, воинский подвиг в сражении при Салтановке (Дашковке).

После вторжения Наполеона в пределы России, две русские армии, значительно уступавшие противнику по численности, отступали внутрь страны, намереваясь соединиться для отпора врагу. Первой русской армией командовал Барклай де Толли, второй Багратион. Наполеон пообещал своим генералам разбить русские армии поодиночке.

Особенно тяжко пришлось Багратиону. Трижды французы пытались его окружить и трижды полководец умелым маневром выводил войска из-под удара, нанося противнику ощутимый урон. Возле Могилева маршалу Даву удалось преградить Багратиону путь. И именно здесь, у деревни Салтановка с дивизиями лучшего маршала Франции впервые сразился корпус генерала Раевского.

Спустя много лет Николай Николаевич писал: "Следствием сей упорной битвы было столь спасительное соединение обеих армий под Смоленском, ибо я узнал впоследствии, что маршал Даву полагал иметь дело со всей 2-й армией и стянул на сей пункт все свои силы".

Был момент, когда, казалось, что французы уже берут верх. Тогда генерал лично повел пехоту в атаку. Противник был отброшен. Багратион благополучно вел армию к Смоленску на соединение с Барклаем.

Из рапорта Генерала Н.Н.Раевского – Князю П.И.Багратиону

«… храбрый Господин полковник Глебов с 6 и 42-м егерскими полками удерживали место противу неприятеля, который под прикрытием своих батарей и крутизны нашего берега переходил через болота в большом числе и силился согнать нас с нашего места, но намерение его всегда обращалось ему во вред. Между тем Генерал-майор Паскевич два раза опрокидывая штыками неприятеля с непомерной храбростью, принужден был отступить к своим резервам, по причине усиливающегося неприятеля беспрерывными подкреплениями. Я же, услыша при последней его атаке, что огонь наш продвигается вперед и считая сию минуту решительной, став с Генерал-адьютантом Васильчиковым и всеми принадлежащими штаб и обер- офицерами в первых рядах колонны, составленной из Смоленского пехотного полка, пошел к плотине; сей полк, отвечая всегдашней его славе, шел без выстрела с примкнутыми штыками, не смотря на сильный неприятельский огонь с неимоверной храбростью, но, подходя к плотине нашел под вышеописанной крутизной сильную колонну неприятельскую; тогда уже мне оставалось обратить мое стремление на оную. Цепь стрелков егерских, видя меня идущего вперед, единым же движением бросилась совокупно с моей колонной на неприятельскую, которая вся тотчас была уничтожена».

В рапорте храбрый генерал не счел нужным указывать один факт, видимо посчитав его личным семейным делом. Сей факт стал известен современникам и потомкам уже позже, из рассказов очевидцев - в штыковую атаку с Раевским шли оба его сына 11 и 17 лет. Старший нес знамя Смоленского полка, младший шел рядом с отцом.

Граф Самойлов о своем племяннике Н.Н.Раевском: «Оказал в сражении при Дашковке редкий пример патриотизма: чтобы убедить солдат более к мужеству, он поставил по обоим сторонам себя двух сыновей, из коих меньшему было только 11 лет, сказал: «Робята, вот я и оба сына мои при мне, вперед!».

По семейному преданию после боя Николай Николаевич спросил у меньшего сына: «Знаешь ли ты, зачем я водил тебя с собою в дело?» «Oui, papa, C’ est pour mourir ensemble» - отвечал 11-летний воин («да, папа, чтобы умереть вместе»-пер.ред.).

Поведение под Салтановкой было обычным для русского генерала. Его солдаты были под стать своему командиру. После той страшной битвы, скупой на похвалы Раевский в боевом донесении своему начальнику П.Багратиону писал: «Я сам свидетель, что многие офицеры и нижние чины, получив по две раны и перевязав их, возвращались в сражение, как на пир. Не могу довольно выхвалить храбрости и искусства артиллеристов: все были герои».

Героизм Николая Николаевича, его умение организовать бой и личное мужество не дали возможности Наполеону окружить и разгромить русскую армию.

Историки до сих пор спорят, ходил ли в атаку в главе колонны Семеновского полка младший 11-летний Александр Раевский. Скептики ссылаются на беседу генерала со своим адъютантом поэтом К.Н. Батюшковым: «Младший сын собирал в лесу ягоды и пуля прострелила ему панталоны».

Очевидно, что генерал откровенно морочил своего собеседника. Во-первых невозможно представить себе дворянского сына, безмятежно собирающего ягоды под гул артиллерийской канонады, во-вторых это же где надо их собирать, чтобы пуля прострелила панталоны? Прицельная дальность кремнёвого ружья, состоявшего тогда на вооружении, оставляла желать лучшего - стрельба дальше 200 шагов (120 метров) не имела смысла, уставы рекомендовали открывать огонь со 100 шагов (60 метров). Эти вопросы «исследователи» обошли вниманием, тем более, что профессиональный военный Батюшков принял правила игры, предложенные Раевским, и не стал развивать эту тему.

«Легенда про ягоды» была явно предназначены для жены генерала, которая вряд ли простила бы ему тот порыв.

По свидетельству И.П.Липранди, лично знавшего генерала Раевского, в том бою флаг нес не Раевский младший, а безвестный юнкер:

«Генерал Раевский вывел в дело двух, еще почти малолетних сыновей своих в сражение под Салтановкой, июля 11 дня… и при этом случае упомянут и подвиг 16-летнего юнкера, ровесника с Раевским, несшего впереди знамя полка, при переходе через греблю, под убийственным огнем; и когда младший из Раевских (Николай) попросил у него знамя, под предлогом, что тот устал –«Дайте мне нести знамя» - юнкер, не отдавая оного, отвечал: «Я сам умею умирать». Вельможа-отец, сопровождаемый двумя единственными, несовершеннолетними еще сыновьями своими, под градом ядер, гранат, картечи и пуль, - и, в эту минуту, сын его требует нести знамя ! Ответ подпрапорщика столь же велик!».

Свидетельство И.П.Липранди не опровергает показания очевидцев, что Николай Раевский-младший взял флаг полка у убитого подпрапорщика.

Отступление WK.

В 21 веке по поводу сыновей современных вельмож спор идет не о том, кто нес знамя полка в бою, а о том, собственноручно ли бил мажор слабейшего или с друзьями, много пьет спиртного или мало, лично ворует сынок или папа за него это делает?

Как за 200 лет, исторически мизерный, в общем-то, срок, измельчала так называемая элита! Выродилась практически до крыс и мышей.

Характерен в связи с этим такой случай. Энтузиазм депутатов Государственной Думы по поводу продолжения чеченской войны в «лихие девяностые» резко пошел на убыль после обещания генерала Лебедя составить из депутатов ГосДумы и их сыновой отборный полк, который он лично поведет в бой. Охотников, кроме генерала Лебедя, не нашлось.

Деяния детей современной элиты достойны пера не Жуковского, а В.Шендеровича. Это в лучшем случае. В худшем - сводки уголовной хроники.

Отличился боевой генерал и в битве за Смоленск. Главная задача Раевского состояла в том, чтобы задержать французский авангард маршала И.Мюрата и маршала М.Нея и дать возможность русским войскам уйти от Рудни и, обойдя Смоленск, отступать на восток.

Имея в своём распоряжении крохотные (около 15 тысяч человек) силы генерал Раевский принимает решение оборонять Смоленск в самом городе. Утром 16 августа к стенам Смоленска подошли войска маршалов Мюрата, Нея и Даву. Руководить сражением за город прибыл сам Наполеон. Против горстки войск генерала Раевского встала 180-ти тысячная при 350 орудиях армия захватчиков. Проведя многочасовую бомбардировку крепости, французы рванулись в атаку, но корпус Раевского стоял насмерть. Многочисленные атаки французов заканчивались встречными штыковыми атаками и, на глазах Наполеона, его непобедимая армия таяла, как зажженная свеча и ничего не могла сделать с отрядом непобедимого Раевского.

Между тем войска 1-й армии Барклая-де-Толли и 2-й армии П.И.Багратиона совершали свой успешный отход от Смоленска. Вместе с войсками ушли и все жители города. План Наполеона навязать русской армии генеральное сражение в невыгодных для неё условиях был окончательно сорван.

Неувядаемой славой в войсках и у потомков покрыл себя генерал Раевский в Бородинском сражении. Батарея, получившая его имя, много раз переходила из рук в руки. Героизм русских солдат поражал даже Наполеона. Защищая батарею, начальник штаба 6-го корпуса Манахтин, будучи тяжело раненым, кричал солдатам, указывая на батарею: «Ребята, представьте себе, что это - Россия, и отстаивайте её грудью!». В это время очередная пуля попадает в полковника и его уносят с поля боя. Узнав от врачей, что Кутузов велел оставить Москву, он сорвал со своих ран все повязки и умер.

Битва за батарею Раевского решала судьбу Бородина. «Трудно себе представить ожесточение обеих сторон в Бородинском сражении - так записано по показаниям солдат и офицеров в «Истории лейб-гвардии Московского полка». - Многие из сражавшихся побросали своё оружие, сцеплялись друг с другом, раздирали друг другу рты, душили один другого в тесных объятиях и вместе падали мёртвыми. Артиллерия скакала по трупам, как по бревенчатой мостовой, втискивая трупы в землю, упитанную кровью... Крики командиров и вопли отчаяния на десяти разных языках заглушались пальбой и барабанным боем. Более нежели из тысячи пушек с обеих сторон сверкало пламя и гремел оглушительный гром, от которого дрожала земля на несколько вёрст. Батареи и укрепления переходили из рук в руки... Солнце покрылось кровавой пеленой...».

«Самое страшное из всех моих сражений - это то, что я дал под Москвой. Французы в нём показали себя достойными одержать победу, а русские оказались достойными быть непобедимыми» - так перед своей смертью говорил великий полководец Бонапарт.

Прославленный русский генерал Раевский продолжал руководить своим корпусом на всём пути отступления французов от Москвы до Парижа. Он громит корпуса маршалов Франции Даву и Нея, участвует в знаменитых сражениях под Дрезденом, при Кульме.

Именно гренадерский корпус Раевского переломил ход крупнейшего сражения эпохи — «Битве народов» под Лейпцигом.

«В сем ужасном сражении было одно роковое мгновение, в котором судьба Европы и всего мира зависела от твердости одного человека. Наполеон, собрав всю свою кавалерию, под прикрытием ужасной батареи, устремился на наш центр. Часть оного поколебалась и временно уступила отчаянному нападению; но корпус гренадер под командою Раевского, свернувшись в каре, стоял непоколебимо, и, окруженный со всех сторон неприятелем, везде отражал его усилия. Сия твердость дала нашим время выстроиться и вскоре опрокинуть французскую кавалерию, которая принуждена была ретироваться под огнем непоколебимых гренадер, расстроилась и обратилась в бегство». М. Ф. Орлов

В том бою Н.Н.Раевский был тяжело ранен в грудь, но остался на лошади и командовал корпусом до конца сражения. За этот подвиг он был произведён в генералы от кавалерии.

После выздоровления он возвращается к войскам и вместе с царём руководит взятием Бельвильских высот - предместья Парижа.

18 мая 1814 года с Францией был заключён Парижский мир, который очень дорого обошёлся русскому народу. Только в своём заграничном походе наша армия потеряла более 120 тысяч человек.

После капитуляции Франции Александр I скажет: «Победа, сопровождая знамёна наши, водрузила их на стенах Парижа. При самых вратах его ударил наш гром. Побеждённый неприятель протягивает руку к примирению! Нет мщения! Нет вражды! Храбрые воины, вам, первым виновникам успеха, принадлежит слава мира! ... Вы снискали право на благодарность Отечества - именем Отечества её объявляю».

Царь Александр I никогда не забывал подвигов Раевского, этого уже при жизни, легендарного человека. Он был награждён множеством высочайших орденов своего времени. Ему было присвоено звание генерала от кавалерии. Император Николай I в начале 1826 года дарует ему должность члена Государственного Совета России.

Н.Н.Раевский скрашивал жизнь опального поэта А.Пушкина во время его ссылки на юг. Благодарный поэт напишет о Раевском: «Я в нём любил человека с ясным умом, с простой, прекрасной душой, снисходительного но попечительного друга, всегда милого, ласкового хозяина. Свидетель Екатеринина века, памятник 1812-го года, человек без предрассудков, с сильным характером и чувствительный, он невольно привяжет к себе всякого, кто только достоин понимать и оценить его высокие качества».

Фадей Фадеевич Беллинсгаузен, руководивший в 1819-1821 годах 1-й российской антарктической (кругосветной) экспедицией, назвал открытые им земли в Тихом океане, в архипелаге Россиян, островами Раевского.

Художник Н.С. Самокиш, «Подвиг солдат Раевского под Салтановкой»

Контактная информация: karateworld@karateworld.ru